Вместо свадьбы - Страница 14

Эвелин, тяжело дыша, отступила назад. Трудно было сказать, что именно она испытывала сейчас. Нетерпение? Восторг? Разочарование? Или просто растерянность? Пожалуй — все сразу.

Нужно было срочно расходиться. Продолжать беседу не имело смысла, иначе она рисковала закончиться лишь на рассвете в номере Шарля или в ее собственном. И тогда наконец они вышли бы к завтраку вместе!

Шарль, видимо, тоже понял это и отпустил ее руки, словно чего-то испугался.

— Мы увидимся завтра.

— Да, конечно.

— Завтра у меня последний тяжелый день. Потом я буду предоставлен сам себе.

— Хорошо.

— Мы… мы изобразим прогулки по вечернему Довилю. — Он криво улыбался, нужно было что-то говорить, но оба думали совсем о другом, и оба это понимали.

— Да. Но Баффинова Земля — тоже хорошее место. Так что можно не изображать.

— Да, можно.

Он замолчал, красноречиво глядя на нее и, очевидно, не находя в себе достаточно мужества, чтобы развернуться и уйти. Эвелин тоже молчала.

Им не хватило какой-то секунды, иначе роман начался бы прямо сейчас и эта история имела бы совсем другой финал. Но…

Но Эвелин отвела глаза, не выдержав последней секунды, Шарль вслед за ней тоже, и, постояв немного молча, они попрощались. Получилось как-то скомканно и неловко, и Эвелин долго потом не могла уснуть, вспоминая сначала поцелуй, а потом — неуклюжее рукопожатие. Зачем она придумала пожать ему руку? Это перечеркнуло всю тонкость и изысканность последних минут встречи.

Сегодня им снова предстояло встретиться за завтраком, а потом… А потом — вечер. А потом — три выходных. Эвелин даже стало немного страшно от того, насколько очевидной была ее перспектива на эти выходные. Надо же как: едва успела приехать, а самый красивый мужчина Франции и Канады — уже у ее ног. Впрочем, у нее почти месяц не было вообще никакого мужчины.

Сегодня вечером уезжает часть съемочной группы, и у Шарля освободится уйма времени. А завтра — у нее день рождения, но никто, кроме Бернара, об этом не знает. Но, скорее всего, и Бернар тоже об этом забыл.

Эвелин помотала головой, разбрызгивая капельки влаги с мокрых волос, и закуталась в махровый халат. Она всегда по утрам после холодного балкона залезала греться в душ.

Итак, вечером они с Шарлем пойдут гулять, ночь проведут вместе (вне всяких сомнений!), а утром она сообщит, что у нее день рождения. Нет, она сообщит о дне рождения прямо сейчас, за завтраком. Эвелин глубоко задумалась, поплотнее закутываясь в халат и удобно устраиваясь в мягком глубоком кресле. Внезапно ее потянуло в сон. Здесь вообще спалось хорошо, а вставала она все-таки рано, причем не по будильнику, а словно чувствуя восход… Вчера она очень поздно легла, и сейчас, после свежего воздуха, а потом после теплого душа, снова хочется спать… А весной так хочется любви… Безумный ослик… А почему люди перед сном считают слонов? А может, надо осликов?

Эвелин уснула.

Стук в дверь разбудил ее и испугал. Она открыла глаза и сначала не смогла понять, что происходит, но, взглянув на часы, вскрикнула и побежала открывать.

Было одиннадцать утра. В десять она уже должна сидеть на своем рабочем месте. Но это не самое страшное. В половине десятого они с Шарлем обычно встречались за завтраком. А сегодня Эвелин не пришла, и после вчерашнего это можно расценить двояко.

— Он же теперь подумает бог знает что! — в сердцах воскликнула Эвелин, открывая дверь.

На пороге стаял Бернар.

— Это ты про меня? — Губы его скривились в ироничной гримасе, когда он оглядел ее с головы до ног. — О.

— Нет!

— Во всяком случае, я про тебя уже подумал. Можно войти?

— Ты извини, я проспала. — Эвелин впустила его. — Я сейчас. Хочешь — подожди прямо здесь.

— Угу.

— Ну что ты так на меня смотришь? Бернар, ну перестань!

— Хорошо, не буду.

Он демонстративно поднял лицо вверх — немного обветренное, с поцарапанным подбородком, лицо, которое она знала очень хорошо и сейчас видела в нем лишь безграничную насмешку, замаскированную под вежливость:

— Скажи-ка, Эвелин, если твой Шарль тебя не видит, то перед всеми остальными мужчинами можно ходить как попало? Или начальник — не мужчина?

— Что ты имеешь в виду?

Он кивком указал куда-то вниз.

Эвелин посмотрела на себя и охнула: поясок валялся на полу, халат распахнулся. И не так чтобы уж очень откровенно распахнулся, но в некоторых ракурсах определенно открывал самое сокровенное и любопытное.

— Черт! — Она резко задернула одну полу и подняла пояс. — Заходи, чего стоишь в коридоре?! Видишь, как ты на меня действуешь? Даже пояс падает.

Бернар вошел в комнату, стараясь все-таки не смотреть на Эвелин, и уселся в кресло, в котором она только что спала.

Эвелин нырнула в небольшую гардеробную и оттуда светским тоном осведомилась:

— Итак, что у нас сегодня на повестке дня?

— Ты лучше скажи, что у тебя завтра на повестке дня.

— А завтра — выходной. И я прошу меня не загружать работой, потому что я…

— Знаю, знаю! У тебя большие планы!

— Что это ты знаешь? — Эвелин так сильно испугалась, что вышла, удивленно глядя на Бернара. Халат снова распахнулся, но на этот раз ей было наплевать, мужчина ее шеф или не мужчина.

Она думала о том, откуда Бернару может быть известно об их с Шарлем планах на выходные. А может, он подслушал вчерашний разговор? Чушь! Подслушать невозможно, если двое стоят близко друг к другу и шепчутся.

— Знаю про твой день рождения.

— Мой день рождения?.. — растерянно переспросила Эвелин. — Черт, точно! Я же только что про него помнила. А потом опять забыла.