Вместо свадьбы - Страница 25

Впрочем, самое смешное, что именно с того дня начался ее путь к Шарлю, которого она окончательно узнала и полюбила здесь, на земле Канады…

— Н-да, — пробормотала она, прокрадываясь в коридор и закрывая за собой дверь из номера. — Тут тебе и признание, и счастливый роман, и свадьба… Только все от разных мужчин.

Постояв немного на балконе и запечатлев первый видеоряд о том, как хорошо по утрам на Баффиновой Земле, Эвелин вдруг почувствовала несказанное облегчение, не сравнимое ни с чем. Словно отдала огромный долг.

— Да… — пробормотала она, криво улыбаясь своему отражению в зеркале. — Хорошо, что ты сюда пришла.

На нее смотрела бледная девушка со всклоченными волосами и каким-то жалобным выражением в глазах. На шее красовался свежий «подарок» от Шарля. Еще один. Удивительно, с иронией подумала Эвелин, как некоторые мужчины любят, словно коты, оставлять свои метки на всем, даже на шее Женщины.

Вокруг было разложено множество коробочек с подарками. Интересно, кто их сюда принес? Неужели Шарль сначала устроил ее у себя в постели, а потом — лично перетаскивал ее подарки?

А интересно, почему он не отнес подарки к себе в номер? Ведь она же переехала к нему и перевезла вещи?

Эвелин отогнала опасную мысль прочь и поспешно сложила камеру в коробку. Пусть полежит. Она почему-то не хотела, чтобы Шарль знал о таком дорогом подарке Бернара. Наверное, он станет ревновать…

Ох как ей хотелось бы посмотреть, как Шарль будет ревновать! Каков он в гневе, каков он в ярости? Ей очень сильно хотелось заглянуть за эту грань его души, куда посторонним вход был строго заказан. Но, увы, пока он не желал приоткрыть туда даже маленькую щелочку.

Эвелин вышла из номера, закрыла за собой дверь и с минуту размышляла, не зайти ли к Бернару. В чем-то она чувствовала себя обязанной ему. Не из-за камеры, конечно, а из-за вчерашних его слов. Он любит ее. Как это дико слышать! Бернар… Их красавец Бернар, который еще не пропустил ни одной юбки. А здесь он совсем другой. Здесь он ей нравится гораздо больше.

Вернее не так: здесь он ей просто немного нравится. Хотя бы немного. А в Довиле она испытывала к нему лишь стабильное раздражение, не переходившее ни в какое иное чувство.

И, однако, заходить к нему сейчас — значит давать ему лишнюю надежду. А этого делать никак нельзя: им нечего делать вместе.

Эвелин вздохнула, улыбаясь своим мыслям, зачем-то послала в сторону номера Бернара воздушный поцелуй и убежала вниз по ступенькам коридора.

Она не знала, что в это самое время, повинуясь бог знает каким законам интуиции, Бернар стоял у приоткрытой двери. Он видел в образовавшуюся щель раздумья Эвелин и с удовольствием поймал ее воздушный поцелуй. А когда она убежала, счастливый, воскликнул:

— Йес!

Вертолет приземлился спустя полтора часа, и Эвелин очнулась.

— Вставай, соня, прилетели! — сказал ей как ни в чем не бывало человек, которого она только что благодарила во сне.

Эвелин действительно отключилась. Сначала вспоминала, а потом уснула. Ей приснился короткий, но сильный сон, где было отчего-то очень страшно, а в конце она благодарила Бернара и плакала.

— Хм, — озадаченно сказала она себе, выпрыгивая из салона.

Еще в вертолете Эвелин нацепила солнечные очки, как всегда, чтобы снег не слепил глаза, как часто бывало в солнечную погоду. Без них здесь вообще невозможно было находиться. Но, едва высунув нос, она поняла, что вместо этого лучше надеть и потуже затянуть капюшон. Она так и сделала: виден остался один нос.

На улице была метель и шквальный ветер. Настоящий снежный буран, какой бывает только зимой в Канаде, а у себя в Нью-Йорке она вообще такого ни разу не видела.

Оказывается, она проспала самое интересное. Непогода началась резко и появилась откуда не ждали, потому что местные метеорологи сказали, что воздух сегодня свободен. Откуда взялась эта туча, да еще так быстро, никто не мог понять. Вертолет долго кружил, наконец сели, но об обратном вылете речи быть не могло. Все ждали, когда либо утихнет ветер, либо появятся вести с базы.

Эвелин быстро оценила обстановку и недолго думая залезла обратно в вертолет. Так-то лучше. Если только их с пилотом не занесет совсем. Она переглянулась с молодым парнем, сидящим за штурвалом, и поняла, что его посетила похожая мысль.

Тогда она поспешно выбралась наружу и пошла искать Бернара. Потому что он вызывал в ней чувство, которое не мог дать даже защищенный от ветра салон вертолета: с Бернаром почему-то было не страшно. Даже в буране. Даже на снежном острове. Может, потому, что он тут самый главный и отвечает за их жизни? А если отвечает, значит — не даст умереть. Ему по инструкции не положено дать им умереть.

— Бернар! Эй! Бернар!

Снег летел огромными хлопьями, такими тяжелыми и большими, что казалось, кто-то кидает в них снежками.

— Хорошие шуточки! — сказала Эвелин, погрозив кулаком кому-то наверху.

Но ничего не было видно на расстоянии примерно пяти метров. Несколько фигур на снегу. Что они там делают? Эвелин направилась к ним. Какая-то расщелина в скале. Здесь почти нет снега и ветра. Здесь хорошо. Но связи здесь тоже нет. И Бернара. Это ей так сказали.

Эвелин пошла искать дальше. Вот еще фигурки. Тут Бернара тоже нет. На нее ругаются и говорят, что молодым девчонкам надо сидеть в вертолете, мало ли что. Она не видела тут ни одной молодой девчонки, Но все равно спасибо. Эвелин решила заглянуть за еще один уступ скалы, за который вели следы. Наверное, Бернар там. Просто больше его нигде не может быть, при условии, конечно, что его уже не завалило.